|
|
Философия Давида Юма (1711—1776)
обнаружила критическое и скептическое отношение к выводам догматических
систем, исходящих из эмпиризма. Юм выводит все идеи из чувственных
впечатлений. Юмовский принцип, согласно которому идея отличается от
впечатления только по степени интенсивности и яркости, по необходимости
влечет за собой утверждение, что всякая идея является всего лишь
«образом», «отражением» и в качестве такового — индивидуальным и частным.
Но он отклоняет, как неоправданную, всякую попытку
вывести из этих предпосылок метафизические следствия. Поэтому понятие Бога
для Юма является настолько же недоказанным допущением, как и понятие
объективной материи, существующей независимо от нас. Нам даны
исключительно только ощущения и их разнообразные сочетания. Поэтому для Юма
единственная задача философии — найти условия, при которых мы выводим эти
сочетания, и потом определить фактическое содержание понятий, свойственное
таким сочетаниям наших идей, как субстанции, причинности или в моральной области
— симпатии, благосклонности, справедливости.
Юм пытается доказать, что субстанция и
причинность — не объективно существующие сущности, не априорные идеи,
но что они по своему эмпирическому содержанию представляют собой исключительно
ассоциации, которые образуются благодаря привычным
сочетаниям впечатлений. Среди постепенно появляющихся идей о вещах мы начинаем
замечать определенное сходство, которое позволяет дать этим
понятиям одно и то же название, оставляя в стороне возможные качественные и
количественные различия, и приобретаем «привычку», благодаря которой, услышав
данное название, имя или слово, мы оживляем в памяти одно из частных понятий, но
так как то же самое слово, часто применяется и к другим единичным объектам, во
многих отношениях отличным от той идеи, которая непосредственно дана нашему уму,
и так как слово это не может оживить идеи всех этих единичных объектов, то оно
лишь оживляет ту привычку, которую мы приобрели путем рассмотрения этих идей.
Последние не реально, не фактически, а лишь в возможности наличии в уме. Мы не
рисуем их отчетливо в воображении, а держим наготове, чтобы обозреть любые из
них. Это осуждение принципа привычки, затруднение хорошо заметно:
«необычным» характеризуется то, что жесткие рамки эмпиризма не позволяют
объяснить полностью.
Таким образом, субстанция для него комплекс
впечатлений, непрерывно связанный в общее единство,
причинность же — последовательность впечатлений,
причем мы постоянно предшествовавшее называем причиной, последующее —
действием.
Подобно этим основным понятиям теоретического
познания, основой морали является чувство, моральные мотивы,
по мнению Юма, опираются также на прочность привычных ассоциаций.
Юм считал, что в основе морали лежит особое чувство
удовольствия и боли. Моральное удовольствие (или боль) своеобразно. Оно
развивается действительно совершенно отличным от других типов удовольствия
образом. Существеннейший моральный мотив — симпатия к нашим
ближним; она возникает тогда, когда мы проникаем путем ассоциации в душу
ближнего.
Относясь скептически ко всякой метафизике, Юм, таким
образом, предначертывает философии в существенных чертах критическую
задачу как в области теории познания, так и в области морали,
задачу, которая в каждой из этих областей покоится на психологических законах
ассоциации. Через это Юм занимает положение скептика-критика, который,
проводя последовательно чисто эмпирическое направление, главным образом,
работает над уничтожением догматической метафизики; однако, вместе с тем,
своей попыткой обосновать происхождение фундаментальных понятий теории познания
и морали он подготовляет критическую философию. |
